Л.Н. ПРИЛЬ

«Интернационал»  над  Кетью

(кочевые политшколы Севера: методы деятельности пропагандистов)

 

Многонациональную, многоликую Россию после октября 1917 г. повели по пути строительства нового, неведомого прежде общества всеобщего равенства. Теоретикам и практикам коммунизма казалось, что у всех народов России есть возможность перешагнуть через несколько ступеней развития «от феодализма, минуя капитализм…».

Эта задача решалась комплексно. Осуществлялись преобразования в социально-экономической, социально-политической и социокультурной областях: создавалась государственность народов Сибири, шло так называемое «расшаманивание», развивалось школьное образование, улучшалось медицинское обслуживание. Изучение традиционной культуры и мировоззрения привело к появлению классических работ по этнологии народов Севера и Сибири. Но в них не было ответа на вопрос – как изменить, модернизировать мировоззрение тех, кто вчера жил «накануне» феодализма, а завтра будет жить при коммунизме. Мечта об уравнении и слиянии всех в единой общности приводила к поискам решений - как это сделать.

Желая донести свои идеи до каждого, партийные структуры применяли определенные политические технологии, проводником которых являлась сеть политического просвещения населения. Задачей пропагандистов становилось приобщение народов России к политической жизни страны. Многие помнят шутку, что можно заставить «вращаться большую землю вокруг малой» путем проработки на собраниях всех уровней одной идеи, одной мысли, чтобы она в ходе обсуждения проникла в головы несведущих и была ими воспринята как собственная.

Если исходить из того, что властные отношения имеют коммуникативный аспект и могут быть определены в терминах взаимодействия, выявляется обязательность общего языка между властвующими и управляющими. На нем обе стороны договариваются и приходят к соглашению. А если одна из сторон этого языка не знает, то надо срочно обучить ее своему политическому языку, даже если отдельные сложные термины не запоминаются.

По аналогии со школами-передвижками, рассчитанными на работу в русских деревнях, для кочевых народов Сибири были созданы кочевые политшколы [1]. Чтобы влиять на сознание беспартийных масс, внушать им новые идеи и понятия, лекторы и пропагандисты выезжали к населению. Ведь если гора не идет к Магомету….

Для того, чтобы приблизить к населению Севера далекие от них идеи, в планах  бесед перемежались темы о международном положении страны и врагах пролетариата с занятиями о политике партии по национальному вопросу и освоении Севера. Назойливое желание властных структур войти в каждый дом, избу, чум «подслащалось» мелкими подарками и угощениями. Мы увидим ниже, что чай становился едва ли не главным фактором жизни политпросвещаемых.

В бывшем партийном архиве сохранились отчеты о работе пропагандистов кочевых политшкол в условиях Нарымского севера. Наиболее яркими являются документы В.А. Величко и А.П. Жданова, работавших в феврале-марте 1934 г. у эвенков р. Кети. Пропагандисты различались по уровню образованности, социальному положению, пониманию своих задач, умению излагать свои мысли. Первый дневник несет информацию о том, как велась пропаганды, каковы были ее формы и методы, а второй – кто  ее  осуществлял.

Автор первого дневника, Василий Арсеньевич Величко (1908-1987) – инструктор-пропагандист Нарымского окружкома ВКП (б). Известен специалистам как первый человек, написавший Сталину о случаях людоедства среди спецпереселенцев Назинского острова (1933 г.)  [2].  Он же является автором письма в Сибкрайком о причинах смертности селькупов Тымской производственно-охотничьей станции (1935)[3]. Позднее известен как писатель, чьей постоянной темой были рассказы и очерки о социалистических преобразованиях в жизни народов Западной Сибири. В публикуемом ниже отчете В.А. Величко зафиксирован момент, когда он стал инициатором написания эвенками письма Сталину (1934 г.). Письмо адресату действительно было отправлено в Москву, и возможно, стало причиной бурного строительства объектов соцкультбыта пос. Орловка [4]. А сам поселок стал центром туземного сельского совета.

Другой, А.П. Жданов, кажется «недотепой». Он, наивный и простодушный,  постоянно ломает лыжи, падает с конем с обрыва, опрокидывается в нартах и долго едет «перевернутым» в них. Этот незатейливый персонаж тоже несет тяжелую ношу культуртрегерства – просвещает, проводит беседы, учит умываться по утрам и делать физзарядку. Его отчет написан таким языком, что сразу вспоминаются рассказы М.Зощенко.

Чтобы эвенки слушали рассказы о неведомых проблемах и перспективах, общем пролетарском светлом будущем, узнавали с первого раза портреты «вождей», Нарымский окружком выдал пропагандистам чай, табак и конфеты - для облегчения восприятия.

В отчете В.А. Величко есть несколько интересных наблюдений по поводу особенностей мышления эвенков, он отмечает их склонность к философии, умение точно придерживаться заданной темы и т.д. Теснота в чуме во время занятий привела его к мысли о необходимости собственной палатки пропагандиста – не отсюда ли появились «красные палатки», позднее фигурирующие в документах параллельно с «Красными чумами»?

Какова была реакция эвенков? Первая группа, с которой столкнулся А.П. Жданов, на всякий случай откочевала подальше. Вторая уже слушала и пила дармовой чай, отпущенный на сопровождение лекций и бесед. Матери приходили с детьми, чтобы те могли попробовать конфеты, мужчины курили окружкомовский табак.

Эвенки вправе были считать, что если человека отправили к ним из Нарыма, значит, ему поручили серьезное дело. Гость угощал, рассказывал, учил петь «Интернационал», записывал детей в пионеры, создавал Осоавиахимовские кружки. И еще предлагал установить личный контакт с самим верховным властителем - написать письмо самому могущественному Сталину о своих нуждах и «бисерах». Вождь был далек и близок, о нем даже можно было трогательно позаботиться – сделать ему трубку.

Действенной ли оказалась пропаганда? На разные сферы жизни и мышления она оказала различное влияние. Хождение с «Интернационалом» по стойбищу, скорее всего, было продолжением акта гостеприимства, - если уж в гостях у них человек, которому приятно слушать «Интернационал» утром и вечером, ходить с песнями по чумам, перед отправкой на охоту делать физзарядку.

Культуртрегеры предлагали новые образцы поведения. И эвенки подтвердили, что в состоянии их воспроизводить, узнавать на портретах вождей, легко усваивать логику рассуждений русских пропагандистов. Насколько глубоким было усвоение этих образцов – предмет совсем другого разговора.

Приводимые ниже документы хранятся в Центре документации новейшей истории Томской области. Сокращения раскрыты в сносках внизу текста. Малоинформативные части текста пропущены и обозначены знаком <…>. Если в документе были выпущены слова, в публикуемом тексте в квадратных скобках […] вставлены подходящие по смыслу. Стилистические и грамматические особенности текста сохранены, географические названия даны в соответствии с современными нормами.

 

 

№1.

ОТЧЕТ
инструктора-пропагандиста Нарымского окружкома  ВКП (б) В.А. Величко Нарымскому окружкому ВКП (б) об итогах работы кочевой  политшколы  среди 
тунгусов-кочевников  верховьев  реки  Кети

7 марта 1934 г.

Культпропу [5] Нарымского  Окружкома ВКП(б),

                   Копия  Культпропу  Колпашевского Райкома Партии

 

ОТЧЁТ

 

Общие вопросы

 

Намеченный вначале план [кочевой политшколы] выполнен полностью: охвачено  51 человек, из  них 25 женщин. Однако этот охват сделан не шестью выпусками, как предполагалось, а тремя. Объясняется такое положение вовлечением в политшколу наиболее беднейшего населения, а эта категория кочевников, как известно, передвигается более крупными группами, чем богачи.

Подробно отчитываюсь только о своём выпуске. Вместо отчёта о выпусках, сделанных т. ЖДАНОВЫМ, я прилагаю его дневник.

Помимо задач, определённых программой, перед школой с самого начала была поставлена задача:

а) понаблюдать классовое расслоение и классовую борьбу среди тунгусов, на основе изучения их общественной организации;

б) узнать нужды этих людей и обслуживание их нашими советскими, кооперативными и хозяйственными организациями.

Докладную записку по этим вопросам смотри особо.

 

Нужно прямо сказать, что я лично выехал из Колпашево, не имея никакого представления о тунгусах-кочевниках, если не считать ложных рассказов о них и скудных знаний из дореволюционной литературы. Это наложило определённый отпечаток на работу школы, тем более, что и партийных решений по тунгусско-кочевому вопросу, как известно, нарымская организация не имеет. В силу этого политшкола была до некоторой степени исследовательской (по крайней мере, для меня, как пропагандиста).

 

ОРГАНИЗАЦИОННАЯ ЧАСТЬ

Как я уже писал в предыдущей информационной записке, - политшколы, т.е. выпуски, неизбежно должны быть родовыми. И они были родовыми, со всеми вытекающими отсюда, в первую очередь, положительными, а затем отрицательными сторонами. Каждый выпуск охватывал один род и второстепенные элементы посторонних родов, уже распадающихся и примкнувших к более сильным по разным причинам.

 

Все выпуски начали работу в феврале и закончили её в феврале, работая непосредственно на кочевьях, в чумах, в каждом по очереди. Беседы проходили за чаем (расходы ОК[6]), а чтобы не плакали - не мешали дети - им давались конфеты (расходы ОК). Беседы проходили вечерами, каждый день, по возвращению людей с промысла. Были избраны старосты, проведены организационные собрания.

 

Политшкола была встречена тунгусами прекрасно. Неоднократно они просили передать Окружкому благодарность за посылку политшколы. Чем дальше шли занятия, тем горячее становились эти признания и возмущения работниками, которые призваны обслуживать их и ограничиваются сидением на месте, а то и враньём.

 

В Культпропе Окружкома было условлено, что беседы проводить не длиннее 15-20 минут. На практике это оказалось напрасной предосторожностью. Нормальная беседа, с академическим перерывом, вполне посильна тунгусам-кочевникам. Так и было сделано. Очень большим препятствием стало незнание тунгусами (частью, в особенности женщинами) русского языка. Поэтому беседы проходили с переводом каждой фразы, вслед за пропагандистом, т.к. переводчики не могли перевести даже одноминутного разговора пропагандиста.

Такой метод перевода оказался совершенно успешным и его надо практиковать и дальше, однако он требует колоссальной подготовки пропагандиста и продумывания каждой фразы, во-первых, и, во-вторых, живого простого пересказа.

 

Сыграли огромную роль портреты вождей, плакаты о колхозах и заводах, и модели трактора и автомобиля, (которые сделала мне Максимоярская школа), аэроплана, сделанного мною из дерева, и такого же паровоза. Трудно представить, как можно вести разговоры о пятилетках и всём социалистическом строительстве, не имея этих наглядных пособий, т.к. люди (за исключением одного-двух) никогда не видели этих машин и задают такие вопросы:

- Каков нынче промысел в Москве? Много ли белки?

- Есть ли в Москве соболь, запрещён ли на него промысел или нет?

 

КОМПЛЕКТОВАНИЕ

 

В политшколу изъявили желание записаться все взрослые, за исключением больных. Они зорко следили, чтобы их фамилия была занесена в список, и против неё был поставлен крестик, означающий посещение занятия.

 

Вначале было совершенно темно: кто кулак, кто бедняк, кто середняк, кто шаман – неизвестно. Это наложило свой отпечаток на комплектование. Так, вначале неузнанный, потом в конце занятий оказался в моей школе шаман. Правда, шаман старый, потерявший популярность, но шаман, совершенно не двусмысленно заявивший на беседе о второй пятилетке и о социализме:

-         Надо жить, как жили раньше, по одному, каждый себе. Бог даст труд.

Его никто не поддержал (может быть, только при мне?). Конечно, надо заранее сказать, что, в числе 51 человека охваченных, есть кулаки, но они пока не выявлены. (Ввиду того, что оказался шаман в школе, пришлось добавить специальную беседу о контрреволюционной роли шаманов). Правду говоря, я боялся, что слушатели покинут тем или иным родом школу, но опасения оказались напрасными, только один наиболее богатый сказал:

- Как без шамана промышленнику? Кто выручит? (Александр Иванович Ивигин - по справкам - из Турухана кулак-лишенец [7], чего я, конечно, не знал).

 

ПРОГРАММА

 

Намеченная Культпропом Окружкома программа в основном оказалась подходящей. Однако по целому ряду бесед пришлось её расширить (см. ниже). Расширение прошло, главным образом, по теоретическим разделам. <…>

При этом никакого особого подхода к тунгусам-кочевникам не надо, нужен один партийный подход и внимательность при комплектовании. Правда, изложение бесед должно быть проще, чем где-либо, чем в любой аудитории.

 

ПОСЕЩАЕМОСТЬ

Из материалов всех трёх выпусков: 92,8%, 99,1%, 99,3%. Неуважительных только два посещения: выпечка хлеба и приготовление ужина. Два выпуска прошли только с непосещением по одному разу: задержка на охоте (гоняли лису, а это дело азартное).

Сбор на занятия своевременный. Нужно особо сказать о женщинах: они приходили со своими детьми, с грудными и ползающими. В чуме они привязывали к палкам грудных детей (в своеобразных сидельниках), и они мирно висели во время беседы. Конфеты были порукой тишине и спокойствию. Правда, сильно дезорганизовывали беседы щенята (которых премногое количество в каждом чуме), они играли с детьми, грызли конспекты и пр. (И против них был найден выход: их завязывали в мешочки). В общем, обстановка для беседы трудная: в чуме дым, особенно когда мороз, костёр горит неравномерно: заслушиваясь, забывали о костре. Перегруженность чума: 16 слушателей, 12 детей, и больше десятка собак и щенков. Поэтому, чтобы посещаемость была наиболее продуктивной: ОК надо завести собственную палатку с железной печкой, с тем, чтоб пропагандист приезжал на кочевье со своим помещением, в котором он мог показать культурный образ жизни, кочуя вместе с ними.

МЕТОД

Первые дни беседы проходили путем лекций (с указанным переводом) и после лекций разговоры. Последующие темы я уже проводил с вопросами слушателям и последние темы прошли совершенно неожиданным для меня методом, крайне интересным: после какой-нибудь фразы слушатель или слушательница начала просить слова высказать своё мнение по этому вопросу. Так, были выступления о ясаке, о кооперировании, об оседании, об индустриализации и о том, что во второй пятилетке будем жить значительно богаче, потому что главные трудности преодолены в первой, и пр.

Конечно, беседы в собственном смысле слова не было, потому что никто из слушателей не готовился к занятиям (все неграмотные).

 

АКТИВНОСТЬ И УВЯЗКА ТЕОРИИ С ПРАКТИКОЙ. УСВОЯЕМОСТЬ.

Пути, по которым шла увязка теории с практикой: а) Организация бригадного промысла и усиления выполнения пушнодобычи, б) практическая агитация за оседание и грамоту, увязка с современностью: читка газет. С третьей беседы возникла мысль писать письмо Сталину. Это письмо превратилось основным стержнем, который пронизал всю школу, все беседы и занятия, и, таким образом, помог несказанно. Все эти вопросы лучше всего проследить на записях бесед:

 

Организационное занятие:

Решили во время работы политшколы не дробиться (кочевать вместе). Основная мысль о задачах политшколы понята. После собрания читали «Правду» о Японии, Германии, Китае (особенно интересуются международной жизнью и Америкой – страной, «где все хорошо живут»). В заключение читали закон о судебной ответственности за плохое качество продукции. Закон восторженно одобрен и здесь же подтверждён:

а) Одна женщина принесла совершенно плохой кухонный нож (Павловской Артели) по-видимому, из железо-утиля,

б) Другой – принес железный патрон (обмедненный), который разрывается в патроннике и выводит ружьё из строя.

Отсюда перешёл разговор о нуждах.

 

Соввласть и ВКП (б) [8]

Занятие продолжалось примерно больше часа. Окончательно усвоена мысль о задачах политшколы. Выступили две девушки и одна старуха, кроме мужчин. Успех налицо:

ОНИ ЧАМБА (старуха): Работают ли кулаки сейчас сами, или, по- прежнему, на них работают батраки? (это о спецпереселенцах)

ДЕВУШКИ: говорят о том, что пищу надо варить, а посуды нет.

Ж. КЕМО: рассказывает о старых купцах, ярмарках, приставах и несносной жизни тунгусов.

Вождей всех, за исключением Энгельса, узнали по портретам. Даже дети узнали Ленина, Сталина и Калинина.

 

Национальная политика партии и Советской власти

Все утвердили, что беседа лучше вчерашней (даже женщины). Впервые попробовал задать контрольные вопросы для обсуждения:

- Как должны жить между собою трудящиеся русские, эвенки (тунгусы), остяки, немцы и др?

 ОТВЕТЫ:

а) Должны жить одной силой,

б) Должны жить вместе,

в) Вместе одной силой. Как же не вместе? Как же не одной силой? Царей нет, купцов нет, сами хозяева, должны дружить.

- Кто враги трудящихся русских, тунгусов, остяков и др.?

ОТВЕТ: Врагов больше нету – выгнали. Не согласился, и с трудом ответили, после долгих споров, есть или нет враги: (женщина) Не всех ещё выгнали, есть кое-где враги: кулаки русские, тунгусские, остяцкие и заграничные буржуи.

Возникла мысль писать письмо Сталину (это после разговоров о старой жизни и её беспросветности) сразу все закричали, особенно девушки:

-Писать, писать, о нас тоже писать!

Бросилась в глаза забота женщин, чтоб дерево на трубку Сталину выбрать покрепче.

(Одно из интересных выступлений: Еще много есть старых начальников, которые притаились).

 

Первая пятилетка.

Беседа прошла оживлённо, легко. Тишина во время беседы и внимание. Контрольные вопросы расширил:

- Кто догадается: зачем нам нужна была первая пятилетка:

ОТВЕТЫ:

а) Чтоб были свои машины, чтобы были свои фабрики, свои товары и свой хлеб;

б) Чтоб построить свои фабрики и чтоб побольше было товаров;

в) Чтоб были все ученые, мужчины и женщины;

г) Чтоб старых фабрик не было, а все новые;

д) Чтоб дать крестьянину трактор (но о колхозе не сказал);

е) Кулака сделать спец-переселенцем, чтоб он здесь работал и там не мешал, а то они там жили без работы.

 

Об укреплении обороноспособности страны так никто и «не догадался», пришлось самому. К выступающим прибавилось ещё четыре новых человека. Но женщины сегодня (за исключением старухи) молчали.

С очень большим трудом запоминаются термины: индустриализация, социализм, догнать и перегнать, класс, классовая борьба и т.п.

После беседы – письмо Сталину.

 

Вторая пятилетка.

Школа вошла в своё русло. Определился особо выдающийся (середняк) по усвояемости – Григорий Тугундин (Кероли КЕМО), русского языка не знает. Хорошее чутьё.

Беседа оживлённая.

Контрольные вопросы:

-Что мы должны сделать во второй пятилетке?

ОТВЕТЫ:

а) Построить побольше ПОС [9], чтоб охотник лучше добывал и ему было легко, ночевал в карамушке [10]. Нам будет легче и промысел лучше.

б) Григорий: Чтоб те фабрики и заводы, которые построили в первой пятилетке, работали все, и машиной всю работу делали. Колхозники и все крестьяне были в колхозах.

в) Во второй пятилетке мы догоним и обгоним буржуев.

г) Чтоб были школы, радио, кино, и чтоб все до одного были грамотные.

И дальше ни с места (о бесклассовом обществе ни одного слова). Меняю формулировку:

- Какую жизнь мы должны построить во второй пятилетке?

Ответа нет (термин не запоминается), отвечаю сам, и тогда задаю вопрос, что такое социализм?

Ответы:

а) Что не было капиталистов, рабочих, кулаков, бедняков, чтоб трудились и хорошо жили и ровно жили.

б) женщина: Правильно сказал!

Поправляю о равенстве (лозунг «по работе», о механизации)

(Здесь шаман сказал, что надо жить по-старому. Хор голосов: Не хотим по старому…Смех. Выступления о социализме вроде: Хорошая жизнь будет, работай знай – не пропадёт.)

После беседы – письмо к Сталину и разговоры, как он будет читать. Дополнения к вчерашним мыслям и проверка, как работает трубка. Спрашивали, не забыл ли я написать вчерашнего.

 

Социалистическое освоение Севера

Читки газет делал последний раз: от грязи и копоти газеты пришли в полную негодность.

Очень удачная беседа: во многих местах слушатели женщины и мужчины перерывали мою лекцию-рассказ и обязательно хотели рассказать своё (удивительно придерживаются темы, что редко у русских крестьян). Беседа, таким образом, обогатилась активностью слушателей. Здесь же предложения, что написать Сталину.

Восторженно встречено сообщение о разведении ондатры и рыборазводе. Демонстрировал багульник  (багульное масло). Свойств багульника не знали. В общем, было открыто много Америк.

Все, особенно женщины, сами без моих вопросов заявили, что эту беседу они поняли всю, что она лучше всех. Основная мысль – что капиталистическое освоение ведёт к истреблению, а социалистическое к обогащению – понята совершенно. После беседы долго сидели в полном составе, думая над письмом Сталину и разговаривая о всякой всячине. Письмо к Сталину превратилось в целую программу, что делать и как делать. С письма начинаем беседу и письмом кончаем. Принесли готовую трубку. Был тщательный осмотр. Дерево действительно изумительное – походит на мрамор (губа лиственницы многолетняя).

 

Кооперирование

Исправил промах в программе (включить о Комитете Севера забыли – включил). Одна из девушек заявила, что она завтра будет писать Сталину, и чтоб я приготовился, она будет писать о бисерах, и о том, что пойдет весной в интернат учиться.

Пришлось расширить программу, включил:

а) Связь между городом и деревней;

б) Ленин и Сталин о кооперации (кооперативный план Ленина);

в) Судьбы кооперации в капиталистических странах;

г) Охрана социалистической собственности как основы социализма;

д) Советская торговля;

е) Закон о борьбе со спекуляцией и закон о борьбе с плохим качеством товаров;

Женщины что-то шептались во время беседы, и затем одна из них, под шумное неодобрение[11] внесла предложение о советской туземной ярмарке весной в Максимоярске, мужчины поддержали и принято решение написать об этом Сталину.

Оживлённые разговоры о прежних купцах и о работе бригады. Увязка теории с практикой: критика работы бригады, намечание мероприятий по её улучшению. Предрешен вопрос обновления руководства бригадой. Особо выпятил – бригада должна иметь лучшие и ближние места промысла, по закону. Такого закона, как они заявили, не знают.

Григорий окончательно вышел вперёд – ни одного неверного выступления. В конце беседы задал вопрос – «Что такое культура?». Несомненно, беседа усвоена.

 

Власть по новому, по-советски:

Пришлось расширить. Включил: а) Простейшие понятия о культуре,

б) Ленин о культурной революции,

в) Сталин о национальной культуре,

г) Ленин о грамотности и книге.

Обсуждаем подробно все элементы культурного быта (стул, стол, бельё, баня, мыло). Беседа была самая длинная, чрезмерно – часа три, самая оживленная.

Выступали все слушатели без исключения, в особенности по вопросам оседания. Здесь же было решено внести в письмо Сталину предложение о созыве весной 1934 г. в Максимоярске съезда всех кочевников–тунгусов по вопросам оседания (во время ярмарки).

Последние беседы прошли совершенно нормально, как типичные беседы в типичной средней политшколе, по крайней мере. В беседу «Кто друзья и кто враги трудящихся» внёс новые пункты:

а) О мировой революции и Коминтерне;

б) О военной опасности;

в) В начале беседы рискнул в порядке исследовательского опыта говорить о материалистической диалектике в связи с классами и классовой борьбой. Взял очень узко, конечно. Основная цель – «Жизнь не озеро, жизнь не стоит, жизнь река – жизнь течёт, изменяется». Почему это надо знать? «Потому, чтобы точно узнать, кто друг трудящемуся, кто враг, потому, что человек тоже не стоит на месте, меняется» и т.д.

Слушали с очень большим одобрением, во всяком случае, склонность к философии у тунгусов – налицо, также как нет склонности к истории.

Здесь же было решено включить в письмо Сталину следующие слова: «Заграничных буржуев мы не боимся. Если пойдут на советскую власть, мы ружьё от белки повернём на буржуазию. Плохо ей придётся от выстрела тунгуса: мы редко стрелим мимо».

Провели собрание бригады, смену бригадира, наметили первые пути по перевыполнению договоров на пушнину в подарок Сталину, о чём и решили написать в письме.

 

Заключение.

Конечно, политшкола дала слушателям только первые знания, энная доля которых, может быть, забудется в первую же весну, однако опыт школы (посылки её) оправдался целиком. Надо не терять охваченных людей из виду (своему выпуску я выдал справки) и весной во время весенних стоянок тунгусов охватить их повышенной формой (т.е. выше, чем эта программа).

 

Инструктор-пропагандист ОК                                   (Величко)

 

Ф. 495 Оп. 1 Д. 62  Л. 4-10.

 

№2

ОТЧЕТ
пропагандиста кочевой политшколы А. П. Жданова

февраль 1934 г.

Выше юр. Максимо-Яровского[12]

Ехал на коне. Дорога была плохая, наваливался два раза. Погода была плохая. Буран. Замёрзли руки и ноги. Бежал пешком. Приехал юр. Белояровку. Покормил коня, попил чаю. Напоил коня, запрёг коня и поехал. Спросил дорогу юр. Каяксину. Дороги не было. Утопил коня, вытащил, запрёг и повёл в поводу. Сам давал следить дорогу. Провалился сам, намочил ноги, давай переобуваться. Переобулся и пошёл дальше. Стало поздно. Дорога не знатка, кое-как дошёл юр.Ильдейские. На гору стал зниматься, конь оборвался, упал под гору, стал выпрегать, выпрег и вывел на гору, стал на себе вытаскивать сани. Затомил. Стал запрягать коня и поехал юр.Каяксину. Был буран. Дорогу не видать стало. Ехала со мной женщина, замерзла, снял тулуп и дал ей тулуп, надела тулуп и обогрелась. Выпрягли мы коня, привязали коня, сами зашли в избу. Заставили хозяйку чай греть. Согрелся чай, попили чай, пошли отпустить коня. Давай спрашивать тунгусов, где стоят тунгусы. Стал искать проводника. Нашёл проводника.

4 февраля. Утром стали, умылись, попили чаю, напоили коня, запрёг коня, отправил ямщика. Сами стали направлять нарту, стали складывать в нарту богаж и склали богаж, взяли лыжи и нарту, надели лыжи и пошли к тунгусам. Был сильный ветер, где было идти плохо. Отошли четыре километра, стали курить, разговаривали насчет тунгусов, покурили и пошли дальше. Километров десять прошли, сломали лыжи, стали направлять лыжи и стали греть чай. Попили чаю и направили лыжи и пошли дальше. Километров пять отошли, попала тунгусская дорога, и мы около этой дороги пошли. Прошли километров пять, зашли в бор, бросили нарту, пошли [искать] тунгусов. Шли на лыжах тунгусской дорогой, стало поздно, провожатый пошёл на лыжах, а я, Жданов Аркадий Петрович, пошёл тунгусской дорогой без лыж. Было идти плохо, было темно, кое-как было видно дорогу. Увидели оленей и стали говорить, что стоят тунгусы недалеко. Прошли километр, увидели чумы, стоят три чума, зашли в чум. Стали говорить, Кит Петрович пришёл Жданов, сообщил всем тунгусам. Стали спрашивать, ответили им, что с вами проводить политшколу. Они обрадовались, согрели чай, попили чаю. После чаю обсказали, сколько время занимаются и сколько бесед, и на какие темы. После этого незадолго время пришёл тунгус Яков Никитович из другого бора, расстояние 100 километров. Поговорили с тунгусами, эти тунгусы стали собираться к тем тунгусам, ближе охотиться и там же проводить политшколу. После этой беседы стали пить чай. Был взят чай специально для угощения тунгусов и также табак. После этого стали ложиться спать.

Пятого числа утром встали, умылись и тунгусы тоже, стали пить чаю, после этого тунгусы стали собираться. Яков Никитович говорит - "Пойдём прямо на лыжах". Тунгусы поехали на оленях. Яков Никитович поехал прямо на лыжах. Был буран, говорит он - "Ты со мной не успеешь, буду ставить вам тычки, через часика два пошёл я к тунгусам." Сперва было заметно дорогу, приблизительно километров 30 шёл лыжницей, потом затемняло, потерял дорогу, стало темно и заблудился, не было спичек, топора не было. Проходил всю ночь, мечтал о том, что я погиб, устал, шибко клонить стал сон, всё время бегал, достал хлеб мёрзлый, стал лазить в пазуху. После этого я решил, во что бы то ни стало найти дорогу, после этого стал искать, надел лыжи и пошел обратно на дорогу, отошёл три километра и нашёл провожатого, который вёл меня до тунгусов, спросил меня – ты заблудился. Согрели чай, попили чаю, и повёл меня к тунгусам, к Якову Никитовичу. Я перетомился, упал, недалеко ушёл, он давай греть чай, я лег спать, согрел чай, разбудил меня, попили чай и пошли дальше. Попала нам тунгусская дорога, пошли около этой дороги, было поздно, пришли к бору, находили олени, давай искать чумы, искали чумы не нашли, давай стрелять, дали пять выстрелов, ничего не слыхать. После этого пошли опять искать, нашли чумы, тунгусов не было, уехали дальше. Около этих чумов ночевать, давай рубить дрова и греть чай. Провожатый стал говорить, что дальше не пойду, кое-как я его сговорил, во что бы то ни стало найтить, большевики никогда [не впадают] в панику, а что задумали, должны изделать. Легли спать. Утром стали, он давай греть чай, попили чаю, пошли дальше, нашли тунгусов, четыре чума. Зашли в чум, давай разговаривать, по какому делу пришли, давай греть чай и давай спрашивать, где ещё стоят тунгусы, они сказали, ещё три километра стоят три чума. Послали комсомольца-тунгуса за ними, покуда пили чай, приехали те тунгусы. После этого стали проводить беседу - зачем мы приехали, стали мы [говорить] о том, что мы специально приехали с вами побеседовать и проводить политшколу. С тем расчетом, чтобы не сорвать охоту, постановили: женщины занимаются днём, с мужчинами вечером. Пояснили, какие темы у нас будут проходить.

7 февраля. Утром стали, умылись, попили чаю, собрали мужчин-охотников на счёт охоты, разбились на две бригады, заключили договор на соцсоревнование. Объявили штурм, выбрали бригадиров. Яков Никитович, у него было 4 человека, во второй бригаде был Тугундин Гаврила Андреевич, комсомолец. После этого пошли на охоту, мы стали заниматься с женщинами.

Первая беседа. Обсказали, что такое представляется политшколой. Первая беседа - Советская власть и коммунистическая партия большевиков. Им обсказали, что такое, их заинтересовала беседа. Были портреты Карла Маркса, Энгельса, Сталина. Пояснили им, после этого попили чаю. Женщины давай принимать активное участие (по этой теме). Продолжение этой темы. Ольга Васильевна, 110 лет, как ей жилось при царизме, она говорит, что раньше жилось тунгусам плохо, при советской власти живём лучше. Татьяна Александровна, Пелагея Андреевна, Мария Андреевна спрашивают про Сталина, Энгельса и Ленина, кто они - крестьянин или рабочий, и русский или тунгус. Татьяна Никитишна - кто руководит страной, в Центральном Исполнительном Комитете есть ли тунгусы.

После этой беседы изучили песню Интернационал, после этого разошлись все по чумам и спрашивали, будем или нет собираться. После этого стало поздно, напилили дров. Стало темнеться, пришли с охоты мужики. Первая бригада добыла 8 белок, вторая 9 белок. Попили чаю, собрались в чум, стал я их угощать табаком, они были рады, что приехал, привёз табак и чай. После этого стали греть чай и стали проводить беседу - Советская власть, коммунистическая партия большевиков. Провели эту беседу, давай пить чай. После этого давай задавать вопросы. Тугундин Яков Никитович - кто может быть коммунистом? Адольф Адольфович - Энгельс из крестьян и рабочих?

Николай Андреевич посмотрел на портрет Сталина и говорит - Он управляет страной, Сталин учился у Ленина. Адольф Васильевич говорил: Свердлов был в ссылке на Максимояровске. Александр Гаврилович говорил - о комсомоле, [что он] является помощником. Тугундин Яков Никитович - жизнь строится по-новому. Николай Андреевич говорил - Энгельс первый начал [говорить] о революционном движении.

Очень принимали активное участие. После этого стали говорить об утренней зарядке, создали физкружок, договорились, чтобы утром встать в чум к молодым ребятам проводить физзарядку. После этого стали изучать Интернационал. Потом стали говорить, как называется мотив - "Как родная меня мать провожала". После всех песен стали пить чай и стали расходиться, стали ложиться спать. Ольга Васильевна - раньше при царизме нас боялись, а сейчас нас любят русские.

8/II - 34 г. Утром стали, умылись, стали собираться к чуму, собралось 15 человек и стали проводить физзарядку. После этого ребятам стало интересно, стали спрашивать - утром будем опять проводить, - после этого собрались в кучу и стали петь песни. Разошлись и стали пить чай. Пошли на охоту. Осталось три старухи, стали мы заготовлять дрова, после этого пошли смотреть оленей. Ольга Васильевна пекла хлеб, разгребла золу, давай в золу садить хлеба, после этого опять начала катать хлебы, сама плюёт и курит трубку, она этими руками ловит вшей и кидает на огонь. Стал я с ней говорить, что помещение у вас холодное, нельзя ли было построить избу, она сказала, что олени не могут жить на одном месте. Стал вечер, стали охотники приходить и стали заниматься, стали пить чай. Собрались в чум женщины и мужчины, стали в общем совместно проводить политшколу - национальная политика и советская власть. Принимали активное участие в беседе как женщины, так и мужчины. Интересовались вопросами. Тугундин Яков Никитович - как раньше буржуазия издевалась над тунгусами, сейчас при советской власти мы стали все одинаковые. Кит Петрович говорит, что раньше буржуазия приж[имала]ала нас, обманывала. Александр Петрович: - раньше не пускали на квартиру, боялись, что замараем, а сейчас при советской власти мы являемся все одинаковыми. Гаврила Андреевич - сейчас куда ни поедешь, везде принимают. Мария Андреевна говорила, что сейчас об нас заботятся, стараются нас учить. После этого стали пить чай, попили чай, стали петь песни партизанские "По долинам, по долам". После всего стали петь Интернационал и пошли домой спать. После этого Николай Андреевич взялись вместе с нами переписывать песнь Интернационал.

9/II - 34 г. Стали утром, разложили костёр, согрели чай, умылись, и давай проводить физзарядку. После этой физзарядки стали петь песни, потом разошлись по своим чумам и все пели песни. После этого попили чаю и пошли на охоту. Ольга Васильевна сидела, пела песни Интернационал. После этого стала варить мясо и стала есть сырое мясо, после этого начал я играть на языке, она плясала, потом пошёл по всем чумам, проводил читку о значении первой пятилетки, потом пришёл в чум к Андрею Григорьевичу, который направлял лыжи, направил лыжи и говорит - Это мой конь, я без лыж никак жить не могу, - потом пошёл в чум, попил чаю, почал рубить дрова. После этого стали приходить охотники. Опять стали собираться в чум вечером и стали проводить беседу о значении первой пятилетки, где все участвовали, - женщины и мужчины. После этой беседы начали интересоваться вопросами, и давай друг другу задавать вопросы. Более заинтересовало - машинно-тракторные станции, комбайны.

Тугундин Яков Никитович задаёт вопросы о коллективизации. Александра Петровна говорит, что коллективно лучше жить. Ольга Александровна – где [больше] земли. Пелагея Андреевна задала вопрос - как летают аэропланы. Татьяна Николаевна говорит, - откудова привозят эти машины. Ольга Васильевна - фабрики есть, которые вырабатывают товары. Николай Андреевич говорит, что мы сейчас имеем свои фабрики. После этого принимали активное участие мужчины и женщины о первой пятилетке. После этого стали пить чай, попили чаю, пели Интернационал, и разошлись, и стали ложиться спать. Якова Никитовича заинтересовало, как бы съездить посмотреть, как идёт стройка.

Утром стали, давай умываться, после этого стали проводить физзарядку. После физзарядки попили чай и пошли все на охоту. Пошёл и я с ними, версты три прошёл и вернулся обратно, сломал лыжу. Пришёл домой, стал поправлять лыжу, поправил лыжу. Стал вечер, некоторые охотники пришли с охоты и стали собираться в чум. Стал угощать их табаком и согрел чай. Попили чаю и приступили к занятию 10 февраля 1934 г. на тему о значении Первой Пятилетки. Ознакомились с этой темой и активно принимали участие о значении второй пятилетки. После этой беседы стали задавать вопросы как мужчины, так и женщины. Более их интересовал вопрос о развитии народного хозяйства. Задавали вопрос - какие у нас совхозы и колхозы, облегчение народу, и, говорят, большое облегчение, и мы сейчас живём лучше и также учат нас грамоте. Принимали все активное участие, мужчины и женщины. Ольга говорит - сейчас крестьянину живётся лучше, подать он не платит. После этой темы стали петь Интернационал и после этого разошлись. Попили чаю. Ольга говорит - хорошо приехал и новости нам рассказал.

11/II - 34 г. Утром стали, умылись, позвонили в звонок и стали собираться к чуму проводить физзарядку. После этой физзарядки стали петь песню и стали расходиться. Пошли на охоту. Которые ушли на охоту, которые остались ловить оленей, чтобы переехать дальше. Поймали всех оленей и стали [складывать] своё имущество. Дали мне пару оленей и поехал с ними. Приехали на место и стали огребать снег, а которые стали отпускать оленей. Отгребли снег, стали делать чумы, сделали чумы, согрели чай, попили чай и стали собираться в чум.

Стали проводить беседу на тему: «Социалистическое освоение Севера». Принимали активное участие как женщины, так и мужчины. После этого разговаривали женщины и мужчины, что на Севере есть богатства. Говорят - шаман обманывал народ, сейчас бросают у нас веровать. Гавриил-комсомолец говорит, что ещё есть шаманы, которые ещё веруют. Ольга Васильевна рассказывала - у крестьян раньше попы брали коров, у нас шаманы оленей. Тугундин Яков интересовался, почему и куда сослали кулаков и т.д. Принимали активное участие, после этого стали играть на музыке и пошли <...>[13], после этого стали расходиться спать. Попили чаю, легли спать.

После этого, назавтра, 12/II - 34 г., утром стали, умылись и подали звонок, стали проводить физзарядку. После физзарядки пошли по чумам, и пошли на охоту. После этого мы пошли резать дрова и смотреть оленей. Посмотрели оленей, собрали маленьких ребятишек и давай записывать их в пионеры, записались семь человек в пионерский отряд. После этого стал проводить с ними физзарядку. После этого вечером стали собираться в чум и стали проводить беседу о кооперировании малых народов Севера. Принимали активное участие женщины и мужчины о значении кооперации. После этой темы стали задавать вопросы женщины и мужчины, что кооперация является наша. Выступает Тугундин Яков, что мы должны быть все в кооперации членами, что она является наша руководительница, что мы должны вступить, тем более будет производство и т.д. После этого разошлись, легли спать. Утром стали, умылись, подали звонок, провели физзарядку. После этого стали петь песни и разошлись по чумам. Попили чаю и пошли на охоту. Я занялся, написал листовку охотника-ударника, а отстающих вывесил в чуме. После этого пошел рубить дрова, нарубил, натаскал дров, стал вечер. Стали охотники приходить с работы и стали собираться. Собрались все, и я зачитал им листовку ударников и отстающих. Было интересно, смеялись и которые отстающие.

После этого приступили к занятиям на тему - будем жить по-новому, по-советски. 13/II - 34 г. принимали активное участие в проведении этой темы мужчины и женщины. После этой темы стали пить чай. Попили чаю и приступили к продолжению темы. Женщины и мужчины говорят, что об нас заботятся, раньше мы не видали газет, ни журналов, а сейчас мы видим, для нас кино, «Красные чумы», грамоте учат и чистоте, об нас заботятся, при царе мало внимания обращали и проч. После этой темы пели песни, Интернационал и пошли по чумам. После этого утром встали, подали звонок, стали проводить физзарядку и после пели песни и пошли по чумам с песнями. Попили чаю, пошли на охоту. Я остался, женщины не ушли на охоту. Я стал с ними проводить о ликвидации неграмотности. После этого попили чаю и приступили к продолжению, и женщины согласились обучаться. [Решили] 20 мая приступить, собраться всем вместе и выслать туда лектора в чумы. Вечером попили чаю и стали собираться в чум.

Приступили к теме 14/II - 34 г. - кто друзья и враги трудящихся. Участвовали в этой теме активно как мужчины, так и женщины. После этой темы посидели, сделали перерыв и приступили к продолжению. Стали задавать вопросы, как женщины, так и мужчины. Возможно ли избирать в сельсовет кулака, помещика, мы не допустим этого, потому что управляют рабочие и крестьяне. После темы мы стали говорить на счёт ликвидации неграмотности, согласились 15 мая 1934 г. собраться всем тунгусам и прислать ликвидатора. После всех бесед стал отправляться в Максимояровск. Тунгусы не пускали, пришлось ночевать. На завтра запрегли оленей и простились. <…> Погода была скверная, я ехал без дороги. Нашли медвежью дорогу и стали копать нору лопатами. Он зарычал, рогатин не было, и бросили копать. Поехали дальше, сломали сани, давай расправлять и кормить оленей. Приехали в юр.Алипку. Попили чаю, пошли вместе кормить оленей, накормили оленей и пошли собирать собрание ячейки Осоавиахим. Провели собрание, открыли красную вечеринку.  <…>.

Пешком пришел [в] бр[игаду] «Луч Севера». Повёл беседу о значении второй пятилетки. Женщины заинтересовались, после стали заниматься грамотные ликпунктом. Утром стал, умылся, напился чаю, направил лыжи и пошел к юр.Белояровку. Шел на лыжах, снял лыжи и пошел пешком по дороге, пристал, согрел чай, попил чаю и давай двигаться дальше. Пришёл Белояровку поздно, все спали, постукался, запустился. Согрел чай, попил чаю, надел котомку и пошел. <…> Шел, пристал, загляделся на лисицу, срубил лесину и стал направлять лыжи и пошел. Далее пришел Максимоярск, попил чаю, пошел в сельсовет, спросил Величко, мне сказали, что нет.

<…>

Жданов.

ЦДНИ ТО. Ф. 495 Оп.1. Д. 62. 11- 20.